— Ты и выглядишь лучше, — согласились слоны. — Как-то даже симпатичнее.
— Правда? — обрадовался командир, явно польщенный.
— Ты самый красивый космонавт своего вида, какого мы когда-либо встречали, — правдиво похвалили слоны. — Особенно нам нравятся твои уши.
— Да? — командир слегка похлопал по ним руками. — Раньше их никто не замечал.
— Явное упущение, — заметили слоны.
— Кстати, об ушах, — встрепенулся командир. — Вы африканские слоны или индийские? Утром мне казалось, что африканские, — у которых уши больше, верно? — а теперь я что-то не уверен…
— Мы нептунские слоны, — был ответ.
— Ясно.
Следующий час стороны обменивались любезностями, а потом люди подняли глаза к небу.
— Куда это солнце подевалось?
— Ночь, — объяснили слоны. — Наши сутки составляют всего четырнадцать часов: семь часов света и семь — темноты.
— Не так уж ярко оно и светило, — пожал плечами один человек, громко хлопнув ушами.
— У нас плохое зрение, так что мы его почти не замечаем, — сказали слоны. — Мы больше полагаемся на обоняние и слух.
Казалось, людям было неловко. Наконец они обратились к командиру:
— Можно нам отлучиться на минутку, сэр?
— Зачем это?
— Мы вдруг проголодались, — ответили люди.
— А я собираюсь посетить туалет, — нескромно заметил один.
— И я, — признался другой.
— Я тоже, — присоединился третий.
— Ребята, с вами все в порядке? — забеспокоился командир, сморщив огромный нос.
— Я великолепно себя чувствую, — ответил ближайший член экипажа. — Могу съесть целую лошадь!
Остальные состроили недовольные гримасы.
— Ну, небольшую рощицу, я хотел сказать, — смущенно поправился он.
— Разрешаю, — одобрил командир. Люди поспешно двинулись к кораблю. — И принесите мне пучок латука и, может, пару яблок, — крикнул он вслед товарищам.
— Ты можешь к ним присоединиться, если хочешь, — кивнули слоны, которые пришли к неожиданному заключению, что мысль съесть лошадь совсем не так отвратительна, как им казалось до сих пор.
— Нет, моя работа — устанавливать контакты с инопланетянами, — объяснил командир. — Хотя, если приглядеться повнимательней, не такие уж вы иные, как мы ожидали.
— А вы абсолютно такие люди, как мы и думали, — откликнулись слоны.
— Принимаю это как лучший комплимент, — сказал командир. — Но я ожидал несколько большего от вас, наших исконных друзей.
— Исконных друзей? — повторили слоны, которые уже думали, что люди не смогут их ничем удивить.
— Конечно. Даже после того, как вы перестали помогать нам в войнах, мы всегда по-особому относились к вам.
— Неужели?
— Точно! Вот, например, Финеас Барнум[17] сделал некоего Джамбо мировой суперзнаменитостью. Этот слон жил по-королевски, ну, до тех пор, пока его случайно не переехал поезд…
— Не хочется показаться циничными, — засомневались слоны, — но как можно случайно задавить семитонную громадину?
— В первую очередь, — засветился гордостью командир, — следует изобрести паровоз. Как бы то ни было, вы должны признать, что люди могут похвастать многими великими свершениями: двигатель внутреннего сгорания, расщепление атома, полеты к другим планетам, излечение рака… — он задумался. — Я никоим образом не хочу унизить вас, но, если по-честному, какие ваши достижения могут сравниться с нашими?
— Мы проживаем наши жизни свободными от греха, — просто сказали слоны. — Мы уважаем верования друг друга, мы не вредим окружающей среде, и мы никогда не развязывали войн с другими слонами.
— И вы сравниваете подобные глупости с трансплантацией сердца, кремниевым чипом и трехмерным телеэкраном? — снисходительно усмехнулся командир.
— Наши устремления отличаются от ваших, — пояснили слоны. — Но мы гордимся нашими героями точно так же, как и вы своими.
— У вас есть герои? — воскликнул командир, не в силах скрыть удивления.
— Конечно. — И слоны прочли наизусть почетный список: — Килиманджарский Слон. Селемунди. Мохаммед из Марсабита. Великолепная семерка из парка Крюгера: Мафуньян, Шингведжи, Камбаки, Хоао, Джомбо, Ндлуламифи и Фелвейн.
— И они здесь, на Нептуне? — спрашивал командир, а его экипаж тем временем выходил из корабля к месту переговоров.
— Нет, — ответили слоны. — Вы их всех поубивали.
— Наверняка на то были веские причины, — настаивали люди.
— Герои жили рядом с вами, и у них была изумительная слоновая кость.
— Ага! — обрадовались люди. — Мы же знали, что причина существовала!
Слонам не очень понравился ответ, но врожденная тактичность не позволила им сказать об этом.
Стороны обменивались мнениями, правдивыми и не очень, всю короткую нептунскую ночь. Когда солнце снова осветило окрестности, люди не сдержали возгласов удивления.
— Взгляните на себя, — закричали они. — Что происходит?
— Мы устали передвигаться на четвереньках, — пожали плечами слоны. — И решили, что гораздо удобнее ходить прямо.
— А где ваши хоботы? — указали люди.
— Втянулись.
— Вот черт! — выругались люди. Потом они посмотрели друг на друга: — А если подумать, то чертовщина-то вот где! Шлемы и скафандры нам малы!
— А наши уши болтаются на ветру, — заметил командир.
— И носы стали длиннее, — пожаловался его товарищ.
— Это очень сбивает с толку, — задумался командир и добавил, обращаясь к слонам: — Хотя, с другой стороны, сегодня я не злюсь на вас так, как вчера. Интересно, почему?
— Мы сами не в курсе, — ответили слоны, которых начали раздражать его жалобы.
— Но это правда, — простонал командир. — Сегодня мне кажется, что каждый слон во Вселенной — мой лучший друг.
— Жаль, что у вас не возникало таких ощущений раньше, когда это имело какое-то значение, — заявили слоны. — Да вы убили шестнадцать миллионов наших братьев в одном только двадцатом веке!
— Но мы же исправили ошибку, — заметили люди. — Мы устроили парки, чтобы защищать вас.
— Верно, — признали слоны. — Но в процессе их строительства изгадили почти все естественные места нашего обитания. Потом вы решили отбраковывать лишних, чтобы не истощать природу в парках… — они выдержали драматическую паузу. — И это случилось, когда Землю вновь посетили инопланетяне. Они изучили метод защиты через выбраковку, определили Землю как последний приют придурочных идиотов и решили больше никогда в будущем с вами не связываться.
По пухлым щекам людей потекли слезы:
— Мы осознаем весь ужас произошедшего, — плакали они. Некоторые утирали глаза толстыми ладошками, на которых, казалось, срастались пальцы.
